Как сироты и малые села помогают друг другу

Приемные семьи, созданные в малых селах, позволяют сохранить малокомплектные школы, учительские зарплаты, а значит — поддержать жизнь в населенных пунктах, где обитают менее 500 человек. Принимая интернатского ребенка в семью, люди одновременно решают и собственные проблемы, и сильно повышают его шанс на благополучное будущее, считают исследователи из Социологического института РАН Вера Галиндабаева и Николай Карбаинов.

"Население села, в котором закрывается школа, сразу сокращается в два-три раза, — объяснила предмет завершенного исследования Галиндабаева. — При этом в стране меняется подход к содержанию детей сирот: из интернатов их стараются поместить в приемные семьи. Этого требует Семейный кодекс. Кроме того, содержание ребенка в семье обходится в 4 — 5 раз дешевле, чем в интернате. Расходы на одного здорового ребенка в интернате могут доходить почти до 4 млн рублей в год".

По данным вице-премьера Татьяны Голиковой, в январе 2021 года из 406 тысяч российских детей-сирот 365 тысяч находились на воспитании в замещающих семьях. За прошлый год число сирот в государственном банке сократилось на 6,6%. Основное население интернатов: ребята с серьезными заболеваниями, подростки, братья и сестры из многодетных семей. По закону их нельзя разделять, а взять сразу пятерых на воспитание готовы немногие семьи. И дети, не имеющие статуса сироты, их родители живы и прав на ребенка лишены не были.

"Мы ездили по селам многих регионов России: Бурятии, Брянской области, Смоленской, Ленинградской, Владимирской — и практически везде нам рассказывали одну и ту же историю: брать сирот в семьи решили все вместе на сельском сходе, — продолжает Николай Карбаинов. — Логика была такая. Своих детей мало, значит, нашу школу могут закрыть. А это 20-30 рабочих мест. Педагоги лишатся работы, многим семьям придется уехать, отменят автобус до райцентра… И в селах, где за школу решили бороться, нашли такой метод — создавать приемные семьи и брать к себе сирот". Для создания приемной семьи нужен не только доход потенциального замещающего родителя, но и жилищные условия — на каждого члена семьи должно быть не меньше 18 квадратных метров площади. В селах больших домов оказалось достаточно, чтобы возражений у органов опеки и попечительства не возникло.

В результате кое-где получилось так: в школе учатся 35 мальчиков и девочек, из них 30 — приемные, пятеро — кровные. Хотя чаще приемные составляют треть от общего количества.

"Были села, где усыновлением руководил директор школы, — рассказывает Галиндабаева. — Говорил: мне нужны один ученик в третий класс и еще один в шестой. Просто потому, что его малокомплектная школа получает по 500 тысяч рублей на каждую параллель, в которой есть хотя бы один ученик. Заполняя классы, директор мог открыть новые ставки, набрать дополнительных учителей".

Многих детей взяли к себе в семьи сами учителя, но и селяне, чья жизнь непосредственно со школой не связана, не остались в стороне. Причины называли самые разные: кого-то прельщала перспектива получить от государства "сиротские деньги", кто-то говорил о любви к детям и желании совершить добрый поступок. Впрочем, "заработать" особо ни у кого не получилось: в зависимости от региона из бюджета на содержание одного ребенка ежемесячно выделяют 5-7 тысяч рублей, сказал Карбаинов. Еще некоторая сумма положена родителям в качестве меры социальной поддержки. Для семьи, взявшей одного ребенка, в сумме получается в среднем около 15-17 тысяч рублей в месяц. Для одинокой учительницы, работающей в сельской школе за 35 тысяч рублей в месяц, это, конечно подспорье, но не более того, — ведь приемного ребенка надо кормить, одевать, помогать ему устраиваться в жизни".

Помимо прямых выплат, приемные семьи могут получить еще скидку на коммунальные платежи, транспорт, топливо, покупку лекарств, налоговые вычеты, им перепадает гуманитарная помощь от благотворительных организаций, добавляет Галиндабаева.

"Дети после интернатов очень хорошо знают законы, свои права и обязанности, — говорит Галиндабаева. — Например, они имеют право не заправлять постели, не помогать по дому — они ничем не обязаны своей новой семье. Таких мы тоже видели, но в подавляющем большинстве случаев в новых семьях сложились взаимоотношения, которые мы называем "квазиродительскими". Там и взрослые делали намного больше того, что обязаны по контракту: выбивали своим подопечным пенсии по потере кормильца, добивались признания их жилья аварийным, чтобы ребенку к восемнадцати годам выделили новую квартиру, помогали поступать в вузы, поддерживали уже выросших приемных сыновей и дочерей. И дети вели себя как в родной семье — помогали по дому и огороду, отвечали добром на добро. Роль личного подсобного хозяйства, где можно было бы эксплуатировать детей, сейчас не слишком велика".

Были села, где усыновлением руководил директор школы 

По данным Фонда поддержки социальных исследований "Хамовники", у детей, проведших в приемных семьях хотя бы пять лет, шанс на благополучную судьбу во взрослой жизни в несколько раз выше, чем у выпускников интернатов. "По нашей статистике, из восьми сел, где для сохранения школы выбрали путь создания приемных семей, они продолжают работать в пяти, — резюмирует Галиндабаева. — Но для нас лучший показатель в другом: даже в тех селах, где отстоять школу не удалось, приемные дети остались в семьях. Даже наоборот: были примеры, когда вся семья переезжала из родного села в райцентр, чтобы ставшему своим ребенку было проще ходить в школу".